29 января, 2016 
admin «}));
—>
2016 год в мировой экономике ознаменовался бурным началом. Котировки на рынках ценных бумаг стремительно падают; экономика развивающихся стран покачнулась в результате резкого падения цен на потребительские товары; приток беженцев еще больше дестабилизирует Европу; рост Китая заметно замедлился из-за прекращения притока капитала и завышенного курса валюты; США же испытывают политический паралич.
Несколько руководителей центральных банков с трудом удерживают мировую экономику на плаву.
Как пишет в своей статье на Project Syndicate профессор экономики, директор Института Земли при Колумбийском университете, нобелевский лауреат Джеффри Сакс, чтобы покончить с этим хаосом, следует руководствоваться четырьмя принципами.
Профессор экономики, директор Института Земли при Колумбийском университете, нобелевский лауреат Джеффри Сакс
Во-первых, прогресс в глобальной экономике зависит от высокого глобального уровня сбережений и инвестиций.
Во-вторых, потоки сбережений и инвестиций должны рассматриваться в глобальном, а не в национальном масштабе.
В-третьих, полная занятость зависит от больших инвестиций, соответствующих большим сбережениям.
В-четвертых, большие частные инвестиции со стороны бизнеса зависят от больших государственных вложений в инфраструктуру и человеческий капитал.
Давайте рассмотрим каждый из этих пунктов.
Во-первых, нашей глобальной целью должен быть экономический прогресс, который означает улучшение условий жизни во всем мире. Действительно, эта цель была включена в новые «Цели устойчивого развития», принятые в сентябре прошлого года всеми 193 странами-членами ООН. Прогресс зависит от высокого уровня глобальных инвестиций: накопления профессиональных навыков, технологии и физического запаса капитала для повышения уровня жизни. В экономическом развитии, как и в жизни, бесплатных пирожных не бывает: без высоких капиталовложений в ноу-хау, профессиональную подготовку, оборудование и устойчивую инфраструктуру производительность обычно снижается (главным образом посредством обесценивания), что приводит к снижению уровня жизни.
Высокий уровень инвестиций, в свою очередь, зависит от высокого уровня сбережений. В знаменитом психологическом эксперименте было установлено, что дети, устоявшие перед соблазном немедленно съесть пастилку, чтобы получить за это две пастилки в будущем, с большей вероятностью будут преуспевать, когда вырастут, чем те, кто не смог удержаться. Аналогично, общества, где не спешат с немедленным потреблением, чтобы сделать сбережения и вложения на будущее, ожидают в дальнейшем более высокие доходы и более высокий уровень пенсионного обеспечения. (Когда американские экономисты советуют Китаю стимулировать потребление и урезать сбережения, они просто навязывают дурные привычки американской культуры, в которой сбережений и инвестиций на будущее делается слишком мало).
Во-вторых, потоки сбережений и инвестиций имеют глобальный характер. Такая страна, как Китай, с высоким уровнем сбережений, превышающим местные инвестиционные потребности, может поддержать инвестиции в других частях мира, где сбережений меньше, особенно в странах Африки и Азии с низким уровнем доходов. Население Китая быстро стареет, и китайские семьи делают сбережения к пенсии. Китайцы знают, что финансовые активы семьи, а не большое количество детей и социальное страхование от государства, будут главными источниками их финансовой безопасности. С другой стороны, страны Африки и Азии с низким уровнем доходов бедны капиталом, но очень молоды. Они могут занять средства в Китае у тех, кто сделал большие накопления, для финансирования массового и быстрого развития образования, профессиональной подготовки и инфраструктуры, чтобы обеспечить свое будущее экономическое благосостояние.
В-третьих, высокий глобальный уровень сбережений не переходит автоматически в высокий уровень инвестиций; если эти средства не направить в нужную сторону, это может привести к недостаточному уровню расходов и безработице. Деньги, помещенные в банки и другие финансово-посреднические структуры (такие как пенсионные и страховые фонды), могут финансировать продуктивную деятельность или краткосрочную спекуляцию (например, потребительские кредиты и недвижимость). Великие банкиры прошлого, например Дж. П. Морган, развивали такие отрасли, как железные дороги и сталелитейное производство. Нынешние же управители финансами скорее напоминают азартных игроков или даже мошенников наподобие создателя финансовых пирамид Чарльза Понци.
В-четвертых, сегодняшние инвестиции с высокими социальными дивидендами – такие как низкоуглеродная энергия, «умные» схемы энергоснабжения городов и системы здравоохранения на информационной основе – зависят от государственно-частного партнерства, в котором государственные капиталовложения и государственная политика помогают стимулировать вложения частного капитала. Дело обстоит так уже давно: железнодорожные сети, авиация, автомобили, полупроводники, спутники, GPS, технология гидроразрыва пласта, ядерная энергетика, геномика и Интернет не существовали бы без таких партнерств (обычно, но не только, начинающихся в военной области).
Наша глобальная проблема сегодня заключается в том, что финансово-посреднические учреждения мира в должной мере не направляют долгосрочные сбережения на долгосрочные инвестиции. Эта проблема усугубляется тем фактом, что большинство правительств (и лучший пример тому – США) хронически недодают средств на долгосрочное образование, профессиональную подготовку и инфраструктуру. Частных инвестиций не хватает главным образом из-за того, что они не дополняются достаточными вложениями со стороны государства. Близорукие макроэкономисты говорят, что мир недостаточно потребляет; на самом же деле он недостаточно инвестирует.
Результатом становится неудовлетворительный глобальный спрос (глобальные инвестиции отстают от глобальных сбережений при полной занятости) и высокотекучие краткосрочные потоки капитала для финансирования потребления и недвижимости. Такие краткосрочные потоки склонны резко менять объем и направление. Финансовый кризис 1997 года в Азии последовал за внезапным прекращением притока капитала в Азию, а краткосрочные займы в глобальном масштабе внезапно иссякли после коллапса Lehman Brothers в 2008 года, что привело к Великой рецессии. Сейчас Китай сталкивается с той же проблемой: приток капитала резко сменился его оттоком.
Самый распространенный макроэкономический совет Китаю – стимулировать внутреннее потребление и поднять курс юаня для сокращения экспорта – не выдерживает «проверки пастилкой». Он поощряет излишнее потребление, недостаточное инвестирование и рост безработицы в быстро стареющем обществе, притом, что высокий сберегательный и промышленный потенциал Китая может принести миру огромную пользу.
Правильной политикой будет направить большие сбережения Китая на увеличение вложений в инфраструктуру и профессиональную подготовку в странах Африки и Азии с низким доходом. Новый китайский банк Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и его инициатива «Один пояс и один путь» по установлению современных транспортных и коммуникационных связей по всему региону – это шаги в верном направлении. Эти программы позволят фабрикам Китая работать на полной мощности и производить инвестиционную продукцию, необходимую для быстрого роста в странах с низким уровнем доходов. Следует позволить снижение курса китайской валюты, чтобы китайские средства производства, экспортируемые в страны Африки и Азии, были более доступны по цене.
Говоря более обобщенно, правительства должны расширить функции национальных и транснациональных банков развития (включая региональные банки развития для Азии, Африки, обеих Америк, а также исламских стран) для перенаправления долгосрочных сбережений из пенсионных и страховых фондов, а также коммерческих банков на долгосрочные государственные и частные инвестиции в современные отрасли и инфраструктуру. Центральные банки и хедж-фонды не могут обеспечить долгосрочный экономический рост и финансовую стабильность. Только долгосрочные инвестиции, как государственные, так и частные, могут вытащить мировую экономику из нынешней трясины нестабильности и медленного роста.
Опубликовано в